Лестница психики: интеграция верхнего и нижнего этажей мозга Мы можем рассматривать мозг во многих ракурсах. В Главе 2 мы сосредоточились на двух его полушариях, левом и правом. Теперь собираемся взглянуть на него сверху вниз, или, точнее, снизу вверх.Представьте, что ваш

Люди, которые кажутся нам хорошими Хотим мы этого или нет, но на наше представление о другом человеке влияет очень много подсознательных факторов. Предрассудки и мнения, хорошо взвешенные и мимолетные. Как думаете, кто из девушек лучше учился в школе: Софья или Стефания?

1. Карликовая самооценка: почему наши цели кажутся больше, а мы сами – меньше Игроки в бейсбол часто утверждают, что, когда у них хорошо идет удар, мячик кажется им необычайно большим (а значит, по нему легче попасть). Неудивительно, что, когда в их форме наступает спад, мячик

Работа нашего подсознания

Наше сознание которое мы порой считаем нашим «Я» является лишь небольшой частью работы мозга в целом. Осознание себя как личности лишь небольшая часть работы мозга, большинство других процессов происходящих в голове обрабатывается без привлечения сознания. Это не только автоматизированные реакции вроде дыхания, управления сердцем, мышцами при ходьбе, но и более сложные: распознавание образов, формирование объёмной окружающей реальности. Мозг, по сути, на предварительном уровне выбирает что показать сознанию, а что опустить. Какие-то действия выполняются настолько автоматизированно, что сознание не оповещается о выполняемой работе.

Совершенно случайно, недавно узнал что у меня вышли новые книги: «Сознательные выходы из тела. Опыт путешествия в иные миры» и «Контролируемые сновидения. Управляемая реальность». Вышли они от некого издательства ИПЛ в 2016 году. Оказывается бывает и такое, сам автор не знает что у него выходят новые книги.

Переименовали книгу на свой лад и выпустили как новинки автора. Что это за издательство не имею представления, но прочитав отзывы к книгам можно сделать вывод: это моя первая и вторая книга вышедшая в издательстве «Весь» под названиями: «Путник сновидений. Часть 1. Начало пути» и «Путник сновидений. Часть 2. Новое тысячелетие».

По сути это одни и те же книги. Если вы ранее читали серию Путник сновидений, то новые книги покупать не имеет смысла.

К чему снятся крысы

Итак, чтобы узнать с какой стороны ожидать укуса крысы проанализируйте своё сновидение.

Разберём как мысль может обладать силой . Как мысли вообще могут взаимодействовать со вселенной, вызывать события не связанные с нашими прямыми действиями. Какие законы вселенной позволяют выполнять наши мысленные желания. Каким образом наш мозг может обладать даром видеть на расстоянии или ощущать события происходящих где-то далеко о которых мы не имеем представления.

Предположим, что наше тело и мозг в частности, является машиной. Сложным, в какой-то степени непонятным, но все же устройством воспринимающим и передающим сигналы во вне. Сделаем ещё одно предположение, что мы чем-то похожи на современный компьютер. Последнее время все больше и больше наш мозг сравнивают с электронными устройствами, вот и мы не будем отходить от этой традиции. Таким образом наши мысли это своего рода программы, с циклами, функциями, выполняющие те или иные задачи. Часть мыслей это исходные данные, но часть обладают силой - это программы построенные по законам вселенной.

За последний месяц столкнулся с несколькими людьми пытающимися изменить свое прошлое. Потом кое-кто рассказал о воспоминаниях несуществующего прошлого.

Большинство людей считают изменение прошлого не возможным, и нет точного описания как изменить прошлое . Но, так или иначе, сталкиваюсь с загадочными историями которые нельзя подтвердить или опровергнуть. Любое изменение в прошлом приводит к тому, что все окружающие помнят новую история. Таким образом нельзя уверенно сказать, что такой рассказ не вымысел автора. Лишь некоторые личности сохраняют воспоминания об альтернативном настоящем. Порой это даже не память, а лишь ощущения неправильности текущего момента; порой озарении вспышек дежавю, или ложные воспоминания в голове каких-то моментов которые в действительности никогда не было, но почему-то хранятся в памяти как воспоминания.

Порой наши сновидения бывают настолько реалистичными и яркими, что просыпаясь, мы невольно задаемся вопросом: сбудется ли этот сон? Иногда нам снятся такие хорошие сны, что и просыпаться не хочется. Наутро нам очень хочется, чтобы ночные грезы оказались вещими. А кошмары, наоборот, порождают в нас страх перед тем, что все увиденное может сбыться. Давайте разберемся, какие же сны могут стать реальностью, а какие нет?

Какие сны сбываются?

Любой сон может быть вещим . Кошмары, приятные сновидения, странные сны и даже самые фантастические грезы могут стать реальностью. Специалисты в области эзотерики уверены, что каждый сон что-то значит. Есть сновидения, которые предупреждают об опасности, есть те, которые что-то хотят донести до человека и помочь в решении проблемы. Есть вещие сны, а есть сны, которые отражают происходящее. Сон может не сбыться, если его главной задачей не является предупреждение о грядущих событиях. Определить предназначение сна можно лишь с помощью своей интуиции и постоянных наблюдений.

Когда сбываются сны?

Есть мнение, что сны сбываются только в определенные дни недели. Итак, в какие же дни сон может стать явью?

Сны на понедельник отражают эмоции, которые человек испытывает в настоящее время. В этот день может присниться сон, который характеризует отношения человека с окружающими людьми. Такие сны не сбываются, они лишь указывают на реальное эмоциональное состояние.

Сны на вторник сбываются. Как правило, в это день недели снятся яркие сны, в которых человек борется с кем-то или пытается чему-либо противостоять. Это может предсказывать трудности в ближайшем будущем. Если же сон обычный и не вызывает никаких негативных эмоций, то в будущем все проблемы решатся, и жизнь станет спокойной.

Сны на среду могут сбыться. Как правило, в этот день предсказывают о будущих изменениях и важных событиях. На сны в этот день следует обращать особое внимание.

Сны на четверг помогут найти выход из сложной жизненной ситуации. Если человек не может решить свои проблемы и не уверен в правильности своих действий, то ему рекомендуется тщательно анализировать увиденное во сне в этот день. Любая мелочь в ночных грезах может стать спасением наяву. Что касается ситуаций во сне в этот день, то они не сбываются.

Сны на пятницу сбываются. Пожалуй, о том, что сны с четверга на пятницу являются вещими, знают все. В эту ночь чувства человека обостряются, и он способен улавливать со сне все, о чем ему хочет сказать его подсознание. Как правило, сны в пятницу сбываются в точности так, как это было показано ночью.

Сны на субботу являются предостерегающими. Увиденное в эту ночь может спасти человека от неверных решений и поступков. Кроме того, сновидение может рассказать о причинах всех жизненных проблем и раскрыть глаза на те детали, которые являются препятствием в достижении цели.

Сны на воскресенье сбываются. Если сон вызывает положительные эмоции, то проблемная ситуация в жизни скоро наладится. Если же сон мрачный, то ничего хорошего в ближайшем будущем ждать не стоит.

Сновидения — это самый легкий и простой способ и подкорректировать свою судьбу. Наше подсознание само выдает нам ключ к счастью, поэтому очень важно уметь правильно толковать сны. Развивайте свою интуицию, находите смысл во снах и не забывайте нажимать на копки и

03.02.2014 10:30

Не все люди обладают развитой интуицией. Каждый день Вселенная посылает нам сигналы, которые предупреждают нас...

В моем восприятии одна из главных хитростей психологического консультирования заключается в том, чтобы увидеть проблему клиента, как разновидность сновидения – навеянного морока, который помогает развеять сторонний специалист. В этом смысле работа толкового психолога – это такая «просветляющая» ум деятельность. Она, сокращая дурман иллюзий, отрезвляет, или в ином смысле, пробуждает от психического сна. О том, что это за сон я уже начинал говорить в , а сегодня тему раскрывать продолжаю немного с другого ракурса. Если ваш ум смущают сомнения в реальном, можно все нижеописанное воспринимать, как аллегорию.

Вы когда-нибудь задумывались о критериях реального? Что именно отличает реальность от иллюзии? Каким образом реальность становится реальной в наших глазах?

Можно сказать, что реальность сна иллюзорна, потому что она не то, чем кажется. Зыбкая и неустойчивая, она как бы дурачит нас, прикидываясь твердой реальностью дня, побуждая к серьезному отношению со всем арсеналом «взрослых» эмоций, пока мы в нее верим. Во сне мы путаем реальность физического мира с хрупкой картиной сновидения.

И все же, пока мы спим, реальность сна не вызывает подозрений, ее имидж поглощает так же всеохватывающе, как и образы привычной жизни. И лишь по пробуждению морок рассеивается – и все проблемы, возникшие во сне, уходят вместе с ним. Но до тех пор, пока сон длится, он кажется реальным и принимается всерьез.

Момент, который я здесь хочу подчеркнуть – это глубокая уверенность сновидца в происходящем. Будучи во сне, он как бы «знает», что находится в реальном мире. И вот здесь приходится констатировать, что все его твердое знание есть ни что иное, как крепкая вера.

Ночью мы верим в реальность сна, днем – в реальность повседневности. И вера эта в сущности идентична. Мы просто принимаем происходящее, как должное, словно с этим миром априори все ясно. Ни ночью, ни днем у нас к реальности нет никаких вопросов. Вплоть до пробуждения – аналогичный драматизм и накал страстей. Остается некритично-самозабвенно поглощаться грезами.

То есть, мы «знаем», что дневная реальность реальна точь-в-точь так же, как «знаем», что реальна реальность сна, пока она снится. У нас нет никаких объективных критериев «реального». Мы попросту верим в этот мир. Глубоко, бессознательно, убежденно. И называем свою твердую веру знанием.

О веревках и змеях

По сути сон отличается от повседневности лишь своей неустойчивостью. Сны – преходящи. Но и наша жизнь в контексте космических сроков не более устойчива. Все, что мы знаем, пройдет. И если устойчивость мира говорит о его подлинности, тогда, наш мир реален в такой же относительной степени, как и мир сновидения.

На сайт эту идею я уже озвучивал в статье о : «Можно убежденно «знать» все, что угодно. Но сама эта убежденность имеет мысленную структуру. По-настоящему мы ничего не знаем, потому что наша уверенность в чем бы то ни было – это только крепкая безусловная вера.».

Клиентам я часто привожу известную аналогию, где человек увидевший веревку, принимает ее за змею и переживает неподдельный страх. Он «знает» настолько твердо, насколько вообще способен, что перед ним смертельная опасность. Она для него реальна.

Роль психолога заключается как раз в том, чтобы клиента от его беспокойных снов пробудить. Задача эта непростая, потому что большую часть сновидений нам показывают в «кинотеатре» бессознательного, откуда до поверхности сознания «эхом» доносится лишь некое фоновое настроение, какая-то смутная боль за себя и свою жизнь.

И здесь почти все сводится к тому, чтобы суметь увидеть корень проблемы. Если есть опыт исследования личных психических глубин и хватает чуткости прислушиваться к собственному нутру, можно быть самому себе психологом. В каком-то смысле это равносильно тому, чтобы стать объектом собственного исследования.

Чтобы нацелить внимание на источник переживаний, могут подойти такие вопросы: «Что я сейчас чувствую?», «О чем думаю?», «Что я сейчас «знаю» о своей жизни?» Проекции рассеиваются при их прямом осознании, и реальность освобождается от той драмы, которой ее застилали, навеянные умом сновидения.

Где все эти «реальные» события?

Примеров рассеивания психических снов в жизни каждого предостаточно. В такой, навеянной грезами «реальности», расставания становятся концом света, или пустым, бессмысленным будущим. Чужая смерть принимается за собственную. За чьим-то невовлеченным спокойствием грезится холодное, предательское равнодушие. Небольшие победы навевают сны о собственном величии. Мимолетные побуждают верить в галлюцинации о личной низкосортности. И т.д., и т.п.

В таком ключе вся наша повседневность – все та же иллюзия, потому что она, подобно сновидению – не то, чем кажется. Мы принимаем химеры своего ума за реальные события. Можно сделать оговорку и сказать, что иллюзорно лишь наше отношение к жизни, а сама жизнь реальна. Но дело в том, что мы не знаем жизни за пределами собственного к ней отношения.

По пробуждению мы осознаем, что сон – иллюзия, потому что навеяли его себе сами. А чем отличается дневная повседневность? Где все эти «реальные» события? Здесь и сейчас в этот настоящий момент вся наша уверенность в событиях происходящей реальности – это все те же грезы. Мы спим наяву и нам снится наша жизнь – снятся события, отношения, мы сами себе снимся.

Разоблачать жизнь, как это делают буддийские монахи и отшельники-йоги вплоть до стадии просветления никто не обязан. Интенсивность практики каждый волен выбирать самостоятельно. Кому-то суждено нестись впереди паровоза, кому-то проще, вообще, «не заморачиваться». Но, как я это вижу, актуальная стадия проработки для каждого – те самые бытовые события и переживания, которые воспринимаются, как проблемные.

И даже тысячи отрезвляющих облегчений от взломанных иллюзий большинству из нас недостаточно, чтобы ощутить эту вопиющую шаткость личной убежденности в том, что реально, а что нет. Мы лишь меняем одно сновидение на другое – в лучшем случае более-менее реалистичное. Как-то так видимо и пролегает «местный» земной путь душевного взросления. От детских иллюзий движемся к утонченным, и далее – к «осознанным сновидениям».

«Фильмы», которые люди смотрят, когда спят, называют иногда виртуальной реальностью, параллельным миром, развлечением для мозга, мини-смертью … Но вопросы остаются: откуда берет сознание сюжеты для сновидений и для чего эти выдумки ему нужны? Тем более, если это не просто выдумки, а нечто большее? Какие ещё задачи решаются организмом во сне, кроме очевидного физического отдыха?

Как оказалось, самая простая часть ответа сугубо физиологическая. Эксперименты показывают, что и потребность в сне на этом уровне определяется прежде всего высшим отделом нервной системы — корой больших полушарий головного мозга, которая контролирует все процессы, происходящие в организме. Корковые клетки довольно быстро утомляются. И в качестве средства самозащиты, предохраняющего их от истощения и разрушения, выступает торможение — нервный процесс, задерживающий их деятельность. Когда он разливается по всей коре больших полушарий возникает состояние сна. А при глубоком сне торможение спускается и на некоторые нижележащие отделы мозга.

В течение семи-восьми часов ночного сна мозг несколько раз погружается в состояние глубокого сна, каждое из которых длится от 30 до 90 минут, а десяти-пятнадцатиминутные интервалы между ними называются эпизодами быстрого сна. К концу ночи, если человека не тревожить, продолжительность медленного сна уменьшается, а количество эпизодов быстрого сна увеличивается. Сновидения во время этих эпизодов сопровождаются всплесками электрических импульсов. На этом собственно необходимые анатомические подробности заканчиваются. Ничего о связи сновидений с реальностью они нам не говорят.

Уравнение сна и реальности играет в даосизме важную философскую роль: к жизни следует относится как ко сну, но и ко сну следует тоже относиться как к реальности.

Красивые философские иллюстрации к проблеме соотношения реальности и сна придумали основатели философского волюнтаризма Артур Шопенгауэр (Arthur Schopenhauer, 1788–1860) и Фридрих Ницше (Friedrich Wilhelm Nietzsche , 1844–1900). Первый называл историю скучным и бессвязным сном человечества, а второй считал сон отдохновением от жестокой ясности яви. Перу Шопенгауэра принадлежит множество ярких афоризмов, иллюстрирующих и его отношение ко снам, и его отношение к жизни: «Сон — это частичка смерти, которую мы занимаем заранее, сохраняя и возобновляя ею истощившуюся за день жизнь» или «Жизнь и сны — страницы одной книги, читать их по порядку — значит жить, листать как попало — значит мечтать». То есть мечтания (а значит, и само образное мышление) — это что-то вроде сна наяву, с открытыми глазами.

Зигмунд Фрейд (Sigismund Schlomo Freud , 1856–1939) стал не только рассматривать сны, как нечто, имеющее прямое отношение к работе мозга во время бодрствования, он заподозрил, что сны — это некие зашифрованные послания подсознания сознанию. Однако методы, которыми пользовался отец психоанализа для такой расшифровки, многим и не без оснований казались совершенно произвольными и заслуживающими мало доверия. Может показаться, что Карл Юнг (Carl Gustav Jung , 1875–1961) пошел ещё дальше в толковании снов, но роль, которую он им при этом приписывал, совершенно иная. У него сон является не индивидуальным, а коллективным бессознательным опытом, то есть, пользуясь привычной марксистко-ленинской дихотомией субъективного и объективного, сон, субъективный у Фрейда, оказывается объективным у Юнга.

Психоделические увлечения конца XIX века нашли свое отражение не только в учениях философов и психологов. Смыслом образов, рождаемых в воображении, когда сознание спит, стали все больше интересоваться и обычные люди. Шагнуть за грань повседневного опыта и погрузиться в неверную игру галлюцинаций призывали английские писатели-шестидесятники Колин Уилсон (Colin Wilson) и Олдос Хаксли (Aldous Huxley , 1894–1963). А с приходом в литературу Карлоса Кастанеды возник и новый мотив: грань эту можно сделать тонкой и несущественной. Для этого достаточно для начала научиться проносить с собой в сон какие-то мелкие предметы из яви — хотя бы сжатые в кулаках монеты. Все дело просто в том, чтобы во сне вспомнить о них, разжать кулаки и посмотреть на монеты…

В буддизме вопрос подлинного бытия решается неоднозначно, множеством разных способов. Так, мнению Caтпрема (Bernard Enginger , 1923–2007), буддизм предполагает бесконечную лестницу взаимно пересекающихся и существующих одновременно реальностей. Мысль эта, как ни удивительно, находит довольно неожиданную поддержку в современной физике. В одном из вариантов истолкования уравнений квантовой механики, предложенной в 1956 году Хью Эвереттом (Hugh Everett III , 1930–1982), квантовые эффекты объясняются наличием разных слоев реальности и интерференции между ними . Основную его идею можно сформулировать так: настоящее определяется не только тем прошлым, которое действительно было, но и тем, которое могло быть. А значит, и возможное прошлое тоже в известном смысле реально.

Эти идеи Эверетт высказал в своей диссертационной работе, которая была резко отрицательно воспринята современными ему физиками. Он ушел в военную инженерию и больше никогда физикой не занимался. Однако идея не умерла: со временем она была подхвачена и приобрела множество более современных вариаций. В одной из них, предложенной относительно недавно московским физиком Михаилом Борисовичем Менским , подлинное бытие — это полная волновая функция Вселенной , в которой нет различия между действительно произошедшим и тем, что только могло произойти. Такое разделение производит сознание. Когда сознание спит, это различие стирается. Психология смыкается с физикой, а сон с действительностью.

Главную проблему этой виртуальной жизни, по его мнению, составляет её отрыв от той, что протекает осознанно. Ему, как и Кастанеде на сорок лет раньше, нужно научиться не забывать, засыпая, о том, что он хотел сделать во сне, а просыпаясь, не забывать приснившееся. Предлагаемый рецепт довольно прост: нужно приучить разум почаще спрашивать себя «А происходит ли это на самом деле?». «Самое удивительно, — пишет Зеланд, — что такой простой метод работает». Рано или поздно человек сумеет «поймать» момент сна, задав по привычке ключевой вопрос.

Очень важно научиться не забывать о технике безопасности. По уверению автора «Шелеста утренних звезд», она здесь также существует: сон — это путешествие души в пространстве вариантов, а почувствовав неограниченную свободу, душа может потерять осторожность и «залететь неведомо куда». В случае «невозвращения» констатируют смерть во сне.

Другой адепт практики осознанных снов, также выпускник московского физтеха Геннадий Яковлевич Трощенко , считает наивной веру, что во сне можно делать что угодно. Сон накладывает отпечаток на реальную жизнь, ведь в результате действий человека в мире сна, может меняться физическая и биохимическая структура его мозга — только уже в реальной жизни. Поэтому, если уж познавать Мультиверс посредством осознанных снов, то не забывая о благоразумии и о возможности проснуться совсем не в той реальности, в которой сон начинался.

Такую крайнюю «объективистскую» точку зрения разделяют далеко не все. Большинство психологов все-таки склонны к более традиционным «субъективистским» теориям. «Я думаю, что сны — это кино для нашего сознания — пояснял в своих популярных статьях британский профессор Джим Хорн (Jim Horne), многие годы изучающий сон в Центре исследований сна Лафборо (Loughborough Sleep Research Centre). — Они развлекают наш мозг, пока мы спим». Он оспаривает какую бы то ни было возможность излечения во сне или хотя бы получения во сне положительных эмоций: «Многие из нас верят в то, что сны полезны для психического здоровья, они помогают решать внутренние конфликты и в некотором роде „лечат душу“. Но в поддержку этой привлекательной теории Фрейда и других невозможно привести ни одного серьёзного доказательства. Фактически сновидения могут даже навредить человеку. Например, люди в депрессии обычно видят грустные и страшные сны, которые могут только усугубить состояние страдальца на следующий день». Так что сны вообще лучше не видеть или, по крайней мере, стараться как можно быстрее их забыть.

Конечно, всякий может возразить, что иногда люди во сне совершают важные открытия, на них нисходит что-то вроде озарения. Так, Дмитрий Иванович Менделеев (1834–1907) во сне увидел свою периодическую таблицу, а немецкий химик Фридрих Кекуле, увидев во сне змею, кусающую собственный хвост, догадался о циклическом строении молекулы бензола. И совсем уж не перечесть всех композиторов, видевших во сне то или иное свое произведение, которое оставалось только записать на бумаге проснувшись. Но и на этот случай у Джима Хорна и его единомышленников есть возражение: проверить все эти истории практически невозможно. Более того, все перечисленные герои вспоминали в юности увиденный сон, уже будучи глубоко пожилыми людьми.

Что и говорить: перспектива построить свой Город Солнца, побывать в разных точках мира или прожить самые разные, вплоть до невообразимых, ситуации, не покидая при этом пределов собственной постели, очень заманчива. Почти каждому человеку удавалось хоть раз в жизни почувствовать «управляемость» собственного сна (а может, это только иллюзия?), но о том, что этот процесс «поставлен на поток» приходится слышать обычно только от авторов книг и методик. А пока среди философов и обывателей идет спор о том, можно ли летать во сне и как часто, другие пытаются вынести из сновидений практическую пользу.