«Мы летим, ковыляя во мгле,

Мы ползем на последнем крыле,

Ну, дела! Ночь была!

Их объекты разбомбили мы дотла!

Бак пробит, хвост горит, но машина летит

На честном слове и на одном крыле.

Ну, дела! Ночь была!

Мы ушли, ковыляя во мгле,

Мы к родной подлетаем земле.

Вся команда цела, и машина пришла -

Роберт Розенталь

Эту американскую песню «Бомбардировщик» я полюбил ещё с детских лет, когда услышал по радио, как её поют дуэтом Леонид Утесов со своей дочерью Эдит в сопровождении замечательного утёсовского джаз-оркестра. Её написали композитор Джимми Макхью и поэт Гарольд Адамсон в 1943 г. и вскоре её уже спел Утёсов (на грампластинке значится тот же 1943 год).

Прежде, чем перейти к герою этого очерка лётчику-бомбардировщику Роберту Розенталю, небольшая историческая справка о стратегических бомбардировках нацистской Германии во время Второй мировой войны. Первые бомбы на Германию были сброшены одиночным польским бомбардировщиком после нападения Германии на Польшу в 1939 г. Первый бомбовый удар по Берлину нанёс тоже одинокий французский самолет 7 июня 1940 г. Во время битвы за Британию 1940 г. Англия в одиночку отражала воздушные атаки германских «Люфтваффе» на Лондон и в ответ начала кампанию ночных бомбардировок. 26 августа 1940 г. на Берлин было сброшено 22 бомбы с лёгких бомбардировщиков, которые понесли большой урон, не причинив большого вреда немцам. 8 августа 1941 г. (через полтора месяца после начала войны) первый бомбовый удар по Берлину нанесли 5 советских самолётов ИЛ-4 морской авиации под командованием полковника Евгения Преображенского. Они пролетели 7 часов с острова Сараема (Эзель) над морем на высоте 7000 м, которая обеспечивала тогда их безопасность от средств ПВО. Для немцев это было полной неожиданностью, и сначала они посчитали, что это свои самолёты, сбившиеся с курса, а потом объявили о рейде англичан. 5 пилотов этого, теперь уже легендарного рейса, одни из первых стали Героями Советского Союза. Впервые я узнал об этом воодушевляющем эпизоде 1941 г. (когда Геринг уже объявил о разгроме советской авиации) в мемуарной книге «Печаль и радость прожитых годов» моего замечательного дяди, профессора Павла Эммануиловича Сыркина. В начале войны он служил в 1-м минно-торпедном полку морских бомбардировщиков, которым командовал и был флагманом в рейсе на Берлин Евгений Преображенский.

В августе 1942 г. в Англию стали прибывать первые экипажи 8-й воздушной армии, имевшие на вооружении стратегические бомбардировщики В-17 «Летающая крепость», и было принято решение о бомбардировке Германии совместными англо-американскими силами. В июле-августе 1943 г. массированной бомбардировке был подвергнут Гамбург и другие города Германии.

В составе 100-й группы бомбардировщиков 8-й армии ВВС США (известной позже как «Кровавая сотня») в Англию прибыл пилот Роберт (Рози) Розенталь, который за выдающиеся заслуги и героизм во время войны был введён в виртуальный зал славы американских евреев наряду с самыми знаменитыми именами. В этом, 2017 г., отмечается 100-летняя дата со дня его рождения в Бруклинском районе Флэтбуш. Он закончил колледж в Бруклине, в котором был капитаном футбольной и баскетбольной команды и где как выдающийся атлет был введён в зал славы колледжа. Затем, закончив с отличием бруклинскую школу адвокатов, был принят на работу в ведущую адвокатскую фирму в Манхэттене. Но только он приступил к работе, как вдруг Япония нанесла бомбовые удары по Перл-Харбору. На следующее утро после этого сообщения он, по его просьбе, был зачислен в ВВС США. Ему было 26 лет, он был красив и в расцвете физических и духовных сил. Несмотря на скромность, обладал сильным характером и твёрдой решимостью бороться с нацизмом. После войны он писал, что видел, как Гитлера приветствовал народ, и это его потрясло больше всего. «Целая нация стала безумной, и это безумие должно быть остановлено», – писал он.

Роберт гордился Англией, которая одна противостояла Германии во время битвы за Британию. «Когда я прибыл в Англию, я понял, что нахожусь там, где демократия ведёт борьбу не на жизнь, а на смерть с нацизмом. Я как раз был там, где хотел быть».

С 1943 по 1945 г. Розенталь сделал на бомбардировщике B-17 с экипажем в 10 человек 52 рейда, нанося бомбовые удары по городам Германии, включая Берлин. Первый самолёт Розенталя носил название Rosie Riveter – название, которое было одним из американских символов Второй мировой войны. Так называли женщин, работавших на фабриках и верфях, на которых производили боеприпасы и военные принадлежности. Эти женщины занимали совершенно новые рабочие места, заменяя мужчин-рабочих, которые находились в армии. Это название удачно совпало с тем, как его все звали – Рози (от Розенталь). Удивительно, что при тех больших потерях, которые понесла бомбардировочная авиация США, особенно в 1943 г., когда летали в дневное время и без прикрытия истребителями, Розенталь благодаря умелому пилотированию и железной выдержке, попадая в труднейшие ситуации, ни разу катастрофически (с потерей жизни 10 человек экипажа) не разбился. Уже во время третьего боевого рейда на город Мюнстер 10 октября 1943 г. из 13 бомбардировщиков, участвовавших в рейде, только самолёт Розенталя вернулся домой. При подлёте к цели он попал под сильный зенитный огонь, но, несмотря на это, выполнил боевую задачу. На обратном пути его атаковали немецкие истребители. Rosie Riveter дотянул до аэродрома в Англии лишь с двумя работающими двигателями из четырех, подбитым крылом, разбитым носом и двумя ранеными членами экипажа. За этот подвиг Розенталь получил свою первую награду Silver Star. Может быть, именно этот рейд вдохновил на создание песни «Бомбардировщик» в 1943 г. её американских авторов. В сентябре 1944 г. в небе над Францией самолет Розенталя был подбит зенитным огнем, который вывел из строя 2 двигателя и сильно повредил корпус. В одиночку и без сопровождения Розенталь сумел посадить самолёт на дружественной территории, где помощь раненым, в том числе и самому пилоту, сломавшему руку и нос и потерявшему при посадке сознание, оказали бойцы французского Сопротивления. Это случилось уже после того как первый экипаж Розенталя был отправлен домой после 25 опасных рейдов в Германию. То же самое мог сделать и их пилот, но Розенталь решил продолжать полёты. Его друг Сол Левит говорил ему: «Рози, возвращайся домой к девушкам, спорту, мороженому и тому подобному. Ты заслужил отдых». Розенталь ответил: «Я должен делать то, что я делаю и так долго, как я буду на это способен». Вскоре он стал командовать эскадрильей бомбардировщиков, продолжая участвовать с новым экипажем в опасных рейдах.

3 февраля 1945 г. мог оказаться последним в его жизни. В рейде на Берлин он сидел в кресле 2-го пилота, командуя действиями своей эскадрильи. Около цели самолёт был атакован огнём зенитных батарей. Один из двигателей вышел из строя, и в кабине пилотов появился дым, но Розенталь в ответ на вопросительный взгляд первого пилота показал пальцем вниз – бросай бомбы. Самолёт уже достиг берлинского района, где находилась Красная армия, когда был атакован ещё раз. Розенталь взял управление самолётом на себя и дал сигнал всем покинуть самолёт на парашютах. Самолёт, падая, входил в штопор, когда Розенталь сумел выбраться из него через открытый люк в носу самолёта и открыть парашют на высоте около 600 м за секунды до падения самолёта. На земле к нему бежали трое советских солдат, которые посчитав, что это немецкий лётчик, направили на него оружие. Розенталь, подняв одну руку (вторая была сломана уже второй раз), закричал: «Американец, Кока-кола, Лаки Cтрайк, Рузвельт, Черчилль, Сталин». Солдаты обняли и поцеловали Розенталя. Возвращался он через Москву, где был гостем американского посла Аверелла Гарримана, откуда послал телеграмму своему руководству с просьбой зарезервировать ему новый самолёт. «Моя война, – писал он, – ещё не закончилась». Однако в душе он понял, что неправ в тот момент, когда советские солдаты везли его на джипе по разрушенному Берлину. 8 мая, когда Розенталь был в Лондоне, в 3 часа дня объявили, что Германия капитулировала и война закончилась. Он писал домой, что в городе было полное сумасшествие. «Я шёл в огромной толпе и на моей здоровой руке висели симпатичные девушки, которые без конца менялись. Это был сумасшедший дом, но какой это был сумасшедший дом».

После войны Розенталь вернулся в США и вновь занялся адвокатской практикой, но вскоре снова отправился в Германию – уже в составе группы американских юристов, которые должны были участвовать в суде над нацистскими военными преступниками в Нюрнберге. Розенталю довелось допрашивать командующего «Люфтваффе» Германа Геринга. «Зрелище этих напыщенных завоевателей после вынесения им приговора было как раз тем, чего мне не хватало, чтобы замкнуть круг, – вспоминал Розенталь. – Справедливость победила зло».

Роберт Рози Розенталь получил 16 боевых наград США, Британии и Франции за необычный героизм в военных операциях против врага, среди них Крест Военно-воздушных сил США, высшая награда ВВС и вторая по старшинству в системе наград, Серебряная звезда, Бронзовый дубовый лист – кластер, заменяющий награждение второй Серебряной звездой, и другие. Его имя в виртуальном зале славы знаменитых евреев (мой очерк об этом зале в газете «Форум» http://russianvoice.net/press/forum378.pdf стр. 16).

О подвигах американских пилотов-бомбардировщиков во время войны с нацистской Германией написал прекрасную книгу «Masters of the Air» Дональд Миллер.

В заключение ещё один куплет песни «Бомбардировщик», который не всегда поют.

«Ну дела! Ночь была!

В нас зенитки били с каждого угла,

Вражьи стаи летали во мгле

– «мессершмиты», орел на орле.

«Мессершмит» нами сбит –

а наш «птенчик» летит

На честном слове и на одном крыле».

Был озабочен очень воздушный наш народ:
К нам не вернулся ночью с бомбежки самолет.
Радисты скребли в эфире, волну найдя едва,
И вот без пяти четыре услышали слова:
«Мы летим, ковыляя во мгле,
Мы ползем на последнем крыле.

На честном слове и на одном крыле…»
Ну, дела! Ночь была! Их объекты разбомбили мы до тла.
Мы ушли, ковыляя во мгле, мы к родной подлетаем земле.
Бак пробит, хвост горит и машина летит,
На честном слове и на одном крыле.

если не всем, то многим, известна эта песня – если не в великолепном исполнении Утесова, то в современной кавер-версии. Но немногие знают, что и сама эта песня – кавер американской песни «We’re comin’ in on a wing and a prayer» («Мы возвращаемся на одном крыле и на молитве»), написанной композитором Джимми Макхью на слова Гарольда Адамсона. Песня, посвященная боевой работе бомбардировочной авиации стала хитом сначала в Америке, потом в Англии. А затем – благодаря гениальному голосу Утесова и аранжировке Аркадия Островского – обрела популярность и в Советском Союзе, воспевая рейды в далекий вражеский тыл советской бомбардировочной авиации.

А вот рассказ об истории, произошедшей с американским бомбардировщиком «B–17» в небе над Тунисом 1 февраля 1943 года.

Истребитель противника, управляемый, вероятно, раненным пилотом, протаранил заднюю часть бомбардировщика (под названием «All American»), пилотируемого лейтенантом Кендриком Р. Брэггом, из 414–й эскадрильи США.

От удара немецкий истребитель развалился, но оставил куски своей обшивки в «B–17». Левый горизонтальный стабилизатор и руль высоты «B–17» был полностью оторван. Два правых двигателя вышли из строя, в одном левом двигателе была серьезная утечка масла. Вертикальный руль был поврежден, фюзеляж был пробит насквозь и держался на чудом уцелевших кусках рамы. Радио, электрические и кислородные системы были повреждены. Хвостовой стрелок оказался заперт в ловушке, потому что был разрушен соединительный лаз с хвостовой частью самолета. Средние и хвостовой стрелки использовали части немецкого истребителя и стропы от парашютов в попытке связать хвост с фюзеляжем.

Пока экипаж пытался соединить разваливающийся бомбардировщик, пилот продолжал полет и выпустил свои бомбы над целью. Когда люки бомбового отсека открылись, ветер ворвался в самолет с такой силой, что один из стрелков был отброшен в разлом фюзеляжа. Потребовалось несколько минут, и четыре члена экипажа, чтобы с помощью строп парашютов перетащить его обратно в переднюю часть самолета. Когда они попытались сделать то же самое с хвостовым стрелком, хвост начал сильно вибрировать. Вес хвостового стрелка придавал некоторую стабильность в хвостовой части, так что ему пришлось вернуться к своей позиции.

Чтобы хвост не отвалился, разворот назад к Англии был очень медленным, самолет пролетел почти 70 миль. Бомбардировщик был так сильно поврежден, что терял высоту и скорость, и вскоре остался один в небе. Вскоре, еще два немецких истребителя Ме–109 атаковали злосчастный «All American». Несмотря на аварийное состояние самолета, все пулеметчики были в состоянии ответить нападавшим, и вскоре немцы ретировались. Два средних стрелка стреляли через отверстие в верхней части фюзеляжа, а хвостовой стрелок был вынужден стрелять короткими очередями, потому что от отдачи самолет начинал поворачивать.

Союзные истребители «P–51» встретили «All American» и сделали одно из представленных здесь фото. Истребители также передали по радио на базу, что «B–17» машет плоскостями, как рыба хвостом, и что самолет с такими повреждениями не сможет совершить посадку, поэтому необходимо садиться на воду. Истребители остались с «B–17», передавая сигналы знаками рук и не пропуская его к базе. Лейтенант Брэгг знаками дал понять, что все парашюты, включая запасные, были использованы на укрепление фюзеляжа, и потому экипаж не может покинуть самолет. Пилот «B–17» принял решение сажать самолет.

Спустя два с половиной часа после столкновения, самолет совершил экстренную посадку, не долетев до базы 40 километров. Удивительно, но ни один из членов экипажа не был ранен. Никто не мог поверить, что самолет мог летать в таком состоянии. Как только экипаж покинул самолет через дверь в фюзеляже, а хвостовой стрелок спустился вниз по лестнице, вся задняя часть самолета рухнула на землю.

Крепкая старая птица сделала свое дело.

Текст американской песни «We’re comin’ in on a wing and a prayer»:

Comin’ in on a wing and a prayer,
Though there’s one motor gone,
We can still carry on,
Comin’ in on a wing and a prayer.
What a show, what a fight,
Yes we really hit our target for tonight.
How we sing as we limp through the air,
Look below, there’s our field over there,
With our full crew aboard,
And our trust in the Lord,
We’re comin’ in on a wing and a prayer.

А теперь просто фотографии невероятной живучести этого самолета:

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

Бомбардировщики

Был озабочен очень
воздушный наш народ:
К нам не вернулся ночью
с бомбежки самолет.
Радисты скребли в эфире,
волну найдя едва,
И вот без пяти четыре
услышали слова:

"Мы летим, ковыляя во мгле,
Мы ползем на последнем крыле.
Бак пробит, хвост горит и машина летит
На честном слове и на одном крыле..."

Ну, дела! Ночь была!
Их объекты разбомбили мы до тла.

Мы ушли, ковыляя во мгле,
мы к родной подлетаем земле.
Вся команда цела, и машина пришла
На честном слове и на одном крыле

1943
Музыка: Jimmie McHugh
Слова: Harold Adamson, пер. Т. Сикорская и С. Болотин

Перевод текста песни Леонид Утесов - Бомбардировщики

Was very concerned
air our people:
We have not returned at night
with the plane bombing .
Radio operators scraped the air,
wave finding hardly
And five minutes to four
heard the words:

" We fly , hobbling in the mist ,
We crawl on the last wing.
Buck broken tail lights and the car flies
A Prayer and a Wing ... "

Well , things ! The night was !
Their objects we bombed to the ground .

We left hobbling in the mist ,
We fly up to their native land.
The whole team is intact, and the car came
A Prayer and a Wing

1943
Music: Jimmie McHugh
Words: Harold Adamson, Lane. Sikorskaya T. and S. Bolotin

Мой отец прошел всю войну и финскую и Великую отечественную. Он служил в авиации. Летал дрался в воздушных боях, был ранен, после ранения в шею уже сам не мог пилотировать, а летал стрелком, потом в наземной команде готовил наши машины к вылету. Он и его однополчане почему-то не любили вспоминать войну, но зато очень любили песни этих времен. Сохранились пластинки военных лет и чаще всего он слушал свою любимую песню в исполнении Леонида Утесова и его дочери Эдит - «Бомбардировщики». Годы спустя я стал собирать материалы об этой песне, пытаясь понять почему она так нравилась отцу и его однополчанам. Ведь советская авиация практически не осуществляла ночных бомбардировок. Эта песня, как оказалось, пришла к нам из Англии – нашего союзника по антигитлеровской коалиции. Напомню текст её:

Был озабочен очень воздушный наш народ -
К нам не вернулся ночью с бомбежки самолет.
Радисты скребли в эфире, волну ловя едва,
И вот без пяти четыре услышали слова:

«Мы летим, ковыляя во мгле,
Мы ползем на последнем крыле,
Бак пробит, хвост горит, но машина летит

Ну, дела! Ночь была!

Бак пробит, хвост горит, но машина летит
На честном слове и на одном крыле.

"Ну, дела! Ночь была!
В нас зенитки били с каждого угла,
Вражьи стаи летали во мгле
– «мессершмитты», орел на орле.
«Мессершмит» нами сбит –
а наш «птенчик» летит
На честном слове и на одном крыле"

Ну, дела! Ночь была!
Их объекты разбомбили мы дотла!

Мы ушли, ковыляя во мгле,
Мы к родной подлетаем земле.
Вся команда цела, и машина пришла -
На честном слове и на одном крыле».

Правда в последующих вариантах куплет про «Мессершмит» почему-то потом потерялся...Песня британских летчиков-союзников пришлась по вкусу нашим авиаторам, хотя о героизме иностранцев не принято было говорить. Тем не менее, эта песня в послевоенные времена была весьма популярна, несмотря на пропагандистскую кампанию против союзников. В этом году исполняется 70 лет этой легендарной песне. Итак, в СССР эта песня пришла на английском языке в исполнении пятнадцатилетней Анны Шелтон, которую называли английской Лили Марлен. В 1943 году эта юная англичанка исполнила песню в радиопередаче, которая транслировалась для солдат союзников.

Парадокс в том, что родиной этой песни является Америка.

Она была написана в 1943 году композитором Джимми Макхью на слова Гарольда Адамсона и быстро стала лидером хит-парадов.

Её пели американские летчики и с пластинками в исполнении американки Веры Линн, она быстро распространилась среди участников антигитлеровской коалиции.

В СССР её считали песней про американских летчиков, хотя тяжёлые британские бомбардировщики чаще всего участвовали в ночных налётах, тогда как американцы на В-17 ,более лучше вооруженные, специализировались на налётах дневных.

В основе песни лежит реальный эпизод войны. Это знаменитая история с бомбардировкой Гамбурга - «Операция Гоморра». В ответ на бесчеловечные бомбардировки Лондона, Ковентри и других городов Британии было решено преподать урок нацистам. Летом 1943 года было принято решение уничтожить всю военную инфраструктуру, склады вооружения и боеприпасов, военные заводы и запасы сырья в этом крупнейшем порту Германии.

В страшную ночь на 28 июля центр города был атакован 739-ю тяжёлыми британскими бомбардировщиками «Ланкастер». Колоссальная разность температур вызвала огненный смерч в результате массированного применения зажигательных бомб.

Ураганные ветры, которые со скоростью до 240 км/час с рёвом сметали всё на своём пути, ломали огромные деревья и, подобно дьявольскому пылесосу, засасывали людей в огненный котёл. В результате интенсивного поступления кислорода температура внутри очага достигала тысячи и более градусов. Немцам припомнили гибель мирного населения Лондона при массированных бомбардировках британской столицы. В Гамбурге были выведены из строя почти 40% заводов и все транспортные системы, а в порту были потоплены суда общим водоизмещением около 180 тысяч тонн. Несмотря на то, что немцы создали вокруг Гамбурга продуманную систему противовоздушной обороны, массированные налёты сотен и сотен стратегических бомбардировщиков показали её малую эффективность.

Сейчас уже многие не помнят автора крылатой фразы «на честном слове и на одном крыле …», но в трудную минуту жизни, не только американские и британские летчики, её повторяют, как молитву. На самом деле, так и было! В оригинале песни «Американского бомбардировщика» звучит фраза «on a wing and a prayer» (на одном крыле и на молитве). Послушайте сами, исполняет Вера Линн - http://cid-d5c66e1e8a28eb40.office.live.com/self.aspx/незабытые%20песни%20о%20незабытой%20войне/vera^_lynn.mp3

Она сразу стала шлягером. Но более популярным было исполнение этой песни юной англичанкой. С тех пор Анна Шелтон выступала перед солдатами с оркестром Гленна Миллера. Воодушевлённые такой поддержкой и удачей операции «Гоморра», пилоты стратегической авиации союзников произвели несколько массированных налётов на крупнейшие немецкие порты и промышленные центры. Армада британских «ланкастеров» сбросила только на Гамбург почти три тысячи тонн бомб, а американские «летающие крепости» В-17 еще добавили свои 770 тонн.

Есть ещё один интересный факт сотрудничества военных лётчиков США и СССР. Из рассекреченных данных стало известно, что советские лётчики принимали под Полтавой 64 тяжёлых бомбардировщика базировавшихся там.

В тот же день американские экипажи и советские техники осматривали самолеты, и личный состав советской авиабазы приступал к техобслуживанию боевых машин, заправке их топливом и подвеске бомб.

И два дня спустя "В-17" уже бомбили нефтеперерабатывающие заводы Румынии.

С авиабазы в Полтаве песня быстро разошлась по всем частям ВВС Красной Армии, а потом и по фронтам Великой Отечественной. Успеху песни «Бомбардировщики» способствовала не только мелодия Джимми Макхью, но и чудесная аранжировка для оркестра Леонида Утесова Аркадием Островским. Особую роль сыграло мастерство исполнителей Эдит и Леонид Утесовы в сопровождении Государственного джаз-оркестра РСФСР и замечательный русский текст. Его авторам С. Болотину и Т. Сикорской пришлось переписывать текс несколько раз. И песня получилась прекрасной.

Песню "Бомбардировщики" поют и до сих пор - сотрудники послевоенного МУРа в телевизионном сериале "Место встречи изменить нельзя", летчики ветераны в фильме "Сочинение ко Дню Победы". Она исполняется и записывается современными вокально-инструментальными группами. Существуют ее современные (в стиле "кантри") и сохраняются старые записи. Похоже, что старость не берет эту песню - настолько крепок оказался найденный художественный образ.

Так в интернациональном единстве борьбы против фашистских захватчиков ковалась Велика Победа. А в поддержку мужественным солдатам и офицерам звучала интернациональная музыка. Разве думали авторы, что дети ХХΙ века изучая историю разных стран, будут вслушиваться в значение слов этих замечательных песен и гордиться подвигами своих прадедов.